рассказ №50. Селми Садар

пятница, 06 июня 2008

15:04

Буду улыбаться, как Будда. © Дети Пикассо

Знаешь, что мне снилось?
Вообще это было даже как-то удивительно. Все началось с обычного бреда - три мушкетера с Д'Артаньяном пели поочередно с персонажами из мультиков песню из американской "Дюймовочки" - на русском ее перевели "Ты станешь крыльями для меня" (Атос с Эсмеральдой, Д'Артаньян с Квазимодо, Арамис с Жасмин и Портос с Жизель из "Зачарованной"). Потом тоже бред какой-то был - весь наш класс ставил для концерта, посвященному Последнему Звонку, Cats...далее я что-то там по туалетам хожу, кровью блюю...В общем, обычные бредовые детские сны.
Но конец меня почему-то очень сильно испугал.
Я попоадаю в какую-то кондитерскую. Вообще она сделана по типу "Дома Оранжевой Коровы", но...по-жругому. Черные занавески, какие-то ободранные люстры, детские черные столики...и повсюду тыквы, скелетики какие-то, паутина, пыль...
Вместо бара - палатка. Знаешь, такие в "Детском Мире" стоят, всякую сладкую хрень продают? Ну вот, такая. Черная. И сладости...Это первое, что меня напугало - шоколадные батончики с костями (походу, человеческими), шоколадные "таблетки" на палочке с изображением "Веселого Роджера", чупа-чупсы в виде тыквы, жвачки тоже в виде тыкв, шоколадные скелеты, глазурные африканские маски...Вроде как весело, но почему-то от этого было жутко.
И продавщица. Старуха. Не старушка, а старуха. С седыми косичками, в черном полудетском платье - с пышной юбкой, покрытой бисером, а лиф какой-то простой. Веснушки. Но меня испугали ее глаза и улыбка. Во рту от силы осталось четыре пенька зубов, а больше нет ничего, только черная прорезь рта, если так можно выразиться. А глаза...такие детские, наивные и смертельно-жуткие.
- Мая детачка! - У нее отвратительный был голос,как у Настеньки из "Морозко", но со старческими нотками. - Иди шюда, купи конфетку! Купи конфетку!
Тут я начала плакать, она на меня кричит "Купи конфетку!" и смеется, и было такое ощущение, что все эти скелетики и привидения вот-вот оживут и кинутся на меня.
Потом я проснулась. И, знаешь...как-то стремно мне после этого сладкое есть...